Три четверти россиян высказались за ограничение притока гастарбайтеров

Левада-центр обнародовал данные социологического оп­роса об отношении россиян к трудовым мигрантам. По его результатам, 72% опрошенных считают необходимым на государственном уровне огра­ничить приток в Россию иностранной рабочей силы. Противоположного мнения придерживаются всего 9%.

Опрос свидетельствует, что после некоторого затухания проблема миграции (а значит, и межнациональных отношений) вновь выходит на первый план. Так, в июле 2017-го против трудовой миграции высказались 58%, в прошлом году – уже 67%. Всего за два года число противников увеличилось на 14%.

Вдвое за тот же период уменьшилось и число безразличных к теме. Если два года назад миграционная политика государства не интересовала 30%, то сейчас   таких равнодушных лишь 15%.

С 15 до 39% выросла доля россиян, полагающих, что необходимо ограничить проживание в нашей стране граждан Китая; с 19 до 32% – выходцев из Средней Азии; с 22 до 31% – республик Закавказья; с 8 до 18% – Украины.

Очевидно, что к обострению противоречий ведет прежде всего углубление экономического кризиса, и, как следствие, рост безработицы, падение доходов, обнищание граждан. 
Характерно,   что более двух третей опрошенных (64%) утверждают, что они сами, их родственники и знакомые могут выполнять работу, которую сейчас делают мигранты. Таким образом, мигранты увеличивают конкуренцию на рынке труда. Но такого рода конкуренция приводит к отрицательному отбору и резкой деградации рынка. 

При этом никакой внятной государственной миграционной политики в России как не было, так и нет. 

Главная цель сегодняшней российской экономики – не развитие производства, не повышение благосостояния общества, а извлечение сверхприбылей узкой прослойкой собственников и обслуживающих их интересы чиновников. В таких условиях работодатель заинтересован не в квалифицированных кадрах, а в низкооплачиваемой и бесправной рабочей силе. Таковыми и являются трудовые мигранты. Их, в отличие от россиян, можно не обеспечивать социальным пакетом. Мигранты (особенно нелегальные) готовы работать за бесценок, терпеть поистине рабское положение. 

В результате рабочих мест с приемлемой зарплатой становится меньше. Местные жители не могут найти работу. Качество произведенной продукции и оказанных услуг резко падает. В таких сферах, как строительство, транспорт, медицина это может оказаться фатальным.

Лишенные нормальных условий существования и интеграции в общество мигранты совершают всё больше преступлений, являются питательной средой для   пропаганды терроризма. А из-за обострения отношений с местным населением сами становятся жертвами насилия. Причем такие противоречия усиливают представители местной власти. Например, в столице гастарбайтеров, работающих в системе «Жилищник», зачастую используют как провокаторов на митингах оппозиции или в качестве массовки на провластных акциях.

«Совершаемые мигрантами преступления способны в  одночасье обострить ситуацию в  сфере межнациональных отношений», – полагает Олег Ильиных, начальник ГУ по противодействию экстремизму МВД РФ. По его словам, сейчас на миграционном учете стоят более 17  миллионов иностранцев. С учетом нелегальных мигрантов это число может вырасти в 2–3 раза. 

  Эти заявления он сделал после мартовских событий нынешнего года в Якутии. Напомним, в  Якутске    уроженец Киргизии похитил и  изнасиловал местную жительницу. Происшествие вызвало широкий общественный резонанс. Горожане провели   многотысячный стихийный митинг, а по городу прокатились погромы кафе и магазинов, принадлежащих гражданам Киргизии и Узбекистана. После этого власти республики   пообещали усилить меры по борьбе с  незаконной миграцией и  незаконным предпринимательством. Кроме того, были определены отрасли, в  которых нельзя работать мигрантам. В их числе строительство, перевозки пассажиров на общественном транспорте и  такси, грузовые перевозки, производство еды и  напитков, торговля, авторемонт.

Но такая запоздалая реакция при отсутствии продуманной миграционной политики на федеральном уровне может только усугубить ситуацию. Как и обвинения местного населения в «ксенофобии» и «национализме» вместо системного решения проблемы.

Екатерина Польгуева,
«Советская Россия»