Технологично, амбициозно, но без прорыва: какой показалась «Дикая утка» от «Красного факела»?

Наконец-то мы вышли из долгих июньских праздников и пора бы рассказать о «Новосибирском транзите-2022», который прошел на этих выходных в Томске. На сцене Томской драмы выступили четыре ведущих театра Новосибирска, открывал фестиваль «Красный факел» со своей хитовой постановкой «Дикая утка». Tomsk.ru побывал на спектакле, и сейчас будем разбираться, почему некоторые зрители кричали «браво», а некоторые уходили до окончания. Но обо всем по порядку.

Стоит начать с того, что «Дикая утка» — это хороший спектакль, наполненный очень правильными и неожиданными размышлениями и природе семьи и конкретно взятых в ней людей. Выполнен он на высоком техническом и профессиональном уровне, но шедевром его, все-таки, назвать очень сложно. Сама история рассказывает о Томасе Верле, который возвращается в родной город, где его захворавший отец предлагает сыну стать полноценным партнером в его компании. Однако, Томас оказывается тем еще правдорубом и старается исправить фатальные грехи отца, которые тот совершил по отношению к семье Бергов, из-за чего глава семейства оказался за решеткой, а жизнь сына, Мартина Берга, пошла по рельсам, продиктованным Верле-старшим. Но, как водится, правда оказывается намного страшнее, так что своей честностью Томас рушит несколько судеб и нарушает привычный и такой спокойный порядок вещей в семье Берга. Ведь выясняется, что дочь Хильда, нездоровый ментально подросток, не ребенок Мартина.

Да, изначальная пьеса Генрика Ибсена рассказывала историю прямиком из конца 19 века, но адаптация сюжета и имен отлично легла на информационно и технологически насыщенную современность. Впрочем, «Дикая утка» «Красного факела» — это один большой творческий эксперимент и проверка актерского таланта труппы театра, напрямую связанный с этими самыми технологиями. Дело в том, что режиссер постановки Тимофей Кулябин принял нестандартное креативное решение и устроил актерам полное погружение в текст пьесы. Для этого в Новосибирске было снято и адаптировано офисное помещение, в котором артисты несколько месяцев репетировали пьесу, создавая из нее фильм, а только потом вышли на сцену. Так, зритель может наблюдать сразу две постановки одновременно, ту, что происходит на экране, и ту, что актеры минималистично адаптируют на сцене.

В идеале задумка звучит максимально свежо и технически сложно, что настраивает зрителя на определенные ожидания, но кроме этого хода ждать, по большей части, и нечего. Да, экран и дополнительное пространство повествования решает очень много вопросов: дает дополнительные акценты, фокусируется на лицах героев и позволяет считать множество предпосылок главных сюжетных поворотов. К такому режиссерскому решению вопросов практически не возникает, но само действие пьесы может немного разочаровать. Несмотря на то, что поднимаются крайне важные и, безусловно, резонирующие с отечественным зрителем вопросы семьи, получить должной отдачи от подобного опыта не получается. Действие оказывается слишком скоростным, мотивация персонажей обусловлена парой реплик и никак не усиливается действиями или же предысторией. Да, мы знаем, что Верле-старший — очень плохой человек, который нанес своей семье не поправимые раны, но что вынуждало Томаса так долго вынашивать план мести? Почему никто из тех, кто был призван наблюдать за его действиями — так и не оказали должного содействия? Часть персонажей кажутся совершенно лишними, а недосказанность похожа на неполную работу с текстом пьесы.

Впрочем, в сухом остатке остается крепкая, местами суровая, но в то же время нежная постановка, ощущение от которой портят скоротечность, предсказуемость и неуловимая необязательность. Технические режиссерские решения и актерские подвиги во время создания постановки — действительно восхищают и поражают, но само наполнение, увы, не смогло соответствовать форме. А жаль, мог получиться очень шокирующий, может быть даже провокационный, но крайне важный и знаковый спектакль.